[Charmedforever]

— Первая часть мемуаров Роуз МакГоуэн из её грядущего автобиографического романа.
Мой Тихоокеанский северо-запад.
Автор: Роуз МакГоуэн.©

Культовая актриса, ставшая режиссером, пишет пронзительное воспоминание о бурном отрывке во время её взросления под дождем сельского Орегона.

Единственный школьный бал, на котором я была, проходил в невысоком коричневом здании, окруженном лесистыми приусадебными участками. Внутри комната освещалась плохой декоративной подсветкой и была украшена декорациями, которые явно купили где-то по скидке. Я проходила сквозь толпу, пытаясь увильнуть от своей подруги-мормона Линды, как вдруг лицом к лицу столкнулась с Трэйси Лариат, самой популярной девочкой в восьмом классе. Она посмотрела на меня озлобленным взглядом, и, как это ни странно, в руках у нее оказался шоколадный трюфель. Она подняла руку и размазала шоколад по моему лицу, а потом сказала: «Это тебе за то, что увела Марка». Я нисколько не расстроилась из-за внезапного нападения. Я только помню, как пыталась сообразить, кто такой Марк, и почему кто-то принес трюфель на дискотеку.

Я вытирала лицо начисто, когда кто-то сиплым голосом обратился ко мне: «Ээээй, хочешь ощутить, что такое галлюцинации?»

Его звали Джон Фафроун-младший, у него была волнистая причёска маллет и пушистые усы растлителя, которые так любят отращивать молодые американцы из деревни – что-то похоже на напыщенного павлина. Было понятно, что этого молодого торговца наркотиками не один раз оставляли на второй год. Он оторвал крошечный клочок бумаги и сказал мне положить его под язык. Я понятия не имела, что это было за вещество, до этого я никогда не принимала наркотики, но в тот момент все моё нутро жаждало приключений.

Стены комнаты для отдыха начали вибрировать от музыки, даже самые тихие звуки отдавались у меня в голове. Я ушла с танцпола, чтобы побродить по приусадебному участку; деревья начали дышать, мой юный мягкий разум весь пылал. Мормон Линда привела меня домой и бесцеремонно свалила точно груду мусора на лужайке перед домом. Мама втащила меня в дом и начала допрашивать, но из-за наркотика я словно онемела. Она утомляла меня своими вопросами. Я собралась с последними силами, чтобы ответить. Посмотрела ей в глаза и сказала: «Пошла. Ты». Как будто взрыв тихой бомбы. Через две недели меня закрыли в наркологическом центре, и на неопределенный период моим домом стал последний этаж Клиники пресвятого сердца в жалком Юджине, штат Орегон.

Я сказала врачам, что не была наркозависимой, что я всего лишь один раз тогда приняла ЛСД, но они сказали, что раз я отрицаю, тогда точно не могу не быть наркозависимой. Снимаю перед ними шляпу, из этой ситуации не было выхода. Так что, я знала, что нужно брать всё в свои руки, я уж точно не собиралась провести несколько месяцев в этом кошмаре.

Первая попытка сбежать была провальной. Я выскочила на улицу и просто бездумно побежала. Ни на секунду не задумываясь о том, что была обута в хлипкие больничные бахилы с небольшим антискользящим покрытием. Я быстро подружилась с бездомной девочкой. Позднее в тот день она представила меня двум старшим панк-рокерам по кличке Слэм и Майонез.

В первую мою ночь бездомного подростка шел сильный дождь, так что мы все четверо искали пристанища в холодной грязи под церковным крыльцом. Сначала меня разбудила просачивающаяся грязь, она затекала мне в уши и искажала слух, но всё же я смогла разобрать пронзительные крики. Панк Слэм был сверху на девушке и насиловал ее. Майонез еще спал. Я медленно выскользнула оттуда, дюйм за дюймом ползла по грязи, потеряв бахилы при этом. Грязь в ушах меня убивала, а в глазах начало двоиться. Единственное место, в котором я могла получить помощь, была больница, из которой я только сбежала.

Босая и вся в грязи я вбежала в пункт первой помощи и увидела медсестру с идеально собранными волосами, а дальше упала в обморок возле её ног. Когда я проснулась, то вновь была в своей комнате на шестом этаже наркологического диспансера. Но никто мне не верил. Я пыталась, поверьте, я пыталась.

Спустя неделю и просмотра сотни фильмов о вреде наркозависимости меня отпустили навсегда. Соседи по комнате умоляли меня не уходить, одна девочка даже подарила мне свои туфли, которые были ей великоваты. Первой остановкой стала находящаяся по близости кофейня, где я встретила Джеймса. Он был одет в чёрный гольф, длинную чёрную рубашку и ботинки Dr. Martens - это была любовь с первого взгляда. Он повернулся к девушке, которая была рядом с ним, пухленькой готессе Эми, и тут же порвал с ней. Она разразилась слезами, макияж начал стекать по щедро напудренным щекам. Джеймс повернулся ко мне и спросил, поеду ли я с ним в Портленд. Он украл хэтчбек и разыскивался за угон автомобиля, что и послужило причиной его спонтанности. Я выдержала драматическую паузу и сказала: «Джеймс, с тобой я готова полететь даже на Луну». Его новый хэтчбек повез нас из Юджина в Портленд. Всю дорогу мы слушали «The Cure», а Эми плакала на заднем сиденье.

Орегон неприятно и недружелюбно относится к бездомным. Идёт дождь, всегда идёт дождь – грызущий голод и мокрые джинсы, вечно прилипающие к ногам, таким был мой северо-запад. Однажды ночью, когда я прокалывала нос в уборной кофейни, я встретила копию Нэнси Спанген с копной пересушенных белых волос. Ее звали Тина, и она сказала, что была стриптизершей. Однажды я смотрела с папой фильм о Джипси Розе Ли, поэтому я была уверена, что знаю, что это за профессия. Я спросила Тину, не могла бы она повертеть для меня накладками для сосков с бахромой, а она в ответ уставилась на меня непонимающим взглядом. Она привела меня к себе домой. Отец говорил мне никогда не дружить с людьми, у которых дома акустические потолки, но время тогда было не для высокомерия. Тем более, Тина была очень милой и когда не забывала, кормила меня лапшой быстрого приготовления. Но потом она сказала, что я должна дать ей денег, чтобы оплатить счёт за отопление. Чёрт. Деньги. Было Рождество, и хотя я даже и не надеялась поесть в этот день, хорошо было хотя бы иметь крышу над головой. В клинике я встретила очаровательного молодого грабителя, который рассказал мне о ломбардах. Так что я точно знала, что мне нужно было сделать. Я собиралась ограбить дом своей матери.

Я запрыгнула в автобус и отправилась назад в Юджин, проезжая маленькие зелёные города один за другим. Был будний день, поэтому я знала, что дома никого нет, но всё равно подсматривала сквозь дырку в кустах нашей соседки Бабетты, просто чтобы убедиться, прежде чем сделать первый шаг. Я пролезла внутрь через дверцу для кошки, как уже неоднократно делала раньше, до того, как меня закрыли в клинике. В доме пахло Рождеством. Подонки. Я неторопливо перебирала подарки, обижаясь, что ни один из них не был предназначен для меня. В фильмах один подарок точно был бы для сбежавшей дочери, она бы замерла, глаза её наполнились бы слезами, затем в дверь вошла бы е​ё мама, тоже вся в слезах. И они бы обнялись.

Но в реальной жизни не было даже знака, что я существовала. С Рождеством меня! Я сложила завернутые подарки в рюкзак, выкарабкалась наружу через дверцу для кошки, словно Санта наоборот. Я поймала машину Datsun 280Z в обратную сторону в Портленд, за рулем был парень, который выглядел как Странный Эл Янкович. Он высадил меня в «Pawn N Such», где мне удалось очаровать хозяина, чтобы он купил одну из игр для приставки моего брата. Я получила 27 долларов, чего было достаточно, чтобы оплатить счёт за отопление Тины и провести сухое Рождество.

Мне было 13, и мне всё было пох**.

РОУЗ МАКГОУЭН – кинорежиссер, певица, предприниматель, активистка и актриса. Снявшись в такой культовой классике как «Королевы убийства» и «Планета страха», актриса недавно выступила в качестве режиссёра получившего признание критиков короткометражного фильма «Рассвет» и клипа «CATMAN» на песню Йоко Оно и группы Miike Snow, а сейчас она разрабатывает свой полнометражный фильм «Синэстезия».
Актриса благодарна за воспитание, которое бросало вызов традиционным нормам поведения. Сейчас она живет в Нью-Йорке.